В полевом сезоне 1998 года Северо-Западная экспедиция Санкт-Петербургского филиала Института культурного и природного наследия продолжила исследования памятников в районе Волховских порогов. В частности, были продолжены раскопки селища у дер. Новые Дубовики, входящего в состав комплекса раннесредневековых памятников - городища, селища и 10 сопок, располагавшихся в северной и южной частях комплекса. Городища ныне не существует, оно уничтожено, как и значительная часть селища, карьером, сохранились три сопки. По итогам предыдущих исследований, селище было датировано IX - началом Х вв.

В ходе работ, в северной части раскопа был выявлен комплекс, представляющий особый интерес. В глубокой яме колоколовидной формы, заполненной слабогумусированным суглинком, без включений культурного слоя, находился аккуратно уложенный валунный камень размерами 1х1,1х0,45 м. На его поверхности имелось углубление в виде левой ступни человека, возможно искусственного происхождения, ниже него располагались ступенькообразные выступы. В заполнении ямы найден фрагмент донца позднесредневекового горшка. Внешне валун весьма похож на т.н. камни-следовики. Эти почитаемые камни занимали определенное место в мировоззрении крестьянства Северо-Запада России и привлекали внимание многих исследователей к изучению связанных с ними круга проблем. Так, учеными делались попытки выделения связи камней с культами дохристианских божеств славян и финно-угров, а так же 'пластов верований', связанных с почитаемыми камнями, немало внимания уделялось проблеме появления культа камня-следовика на Северо-Западе. Сегодня не подлежит сомнению тот факт, что идентификация культа камня обеспечивается вхождением его в структуру 'Основного индоевропейского мифа' о поединке Бога Грозы и его противника. В дошедших до нас письменных источниках позднего средневековья, культ камня на Севере России характеризуется как входящий в мировоззрение деревенского православия. Таковы известия XVI-XVII вв. о Синем камне на берегу Плещеева озера и посольства новгородских архиепископов Макария (1534 г.) и Феодосия (1548 г.) в Водскую пятину. Принято считать, что традиция почитания камней-следовиков могла прерываться в пределах микрорегионов. Ученые связывают это с грандиозными 'запустениями' второй половины XVI века, событиями Смутного времени и борьбой православного духовенства с языческими пережитками.

Возвращаясь к обнаруженному на селище у дер. Новые Дубовики камню, хочу обратить внимание на факт преднамеренного, причем тщательного, закапывания валуна в период, когда поселение было уже необитаемо. Вряд ли стоило прилагать такие усилия, чтобы освободить для пашни незначительный участок, ведь было бы проще столкнуть камень в находившийся поблизости овраг. Близость к зоне металлообработки и оббитость поверхности камня, наводит на мысль об использовании его изначально в качестве наковальни для обработки криц, подобной открытым на Земляном городище Старой Ладоги. Позднее, приметная каменная наковальня на заброшенной кузнице могла стать местной почитаемой святыней. В период гонений московского духовенства на языческие, с его точки зрения, верования населения Новгородской земли (грамоты архиепископа Макария в Водскую пятину, постановления Стоглавого собора) такие объекты почитания уничтожались. Вполне вероятно, и этому не противоречат археологические данные, валун-следовик, находившейся на территории бывшей владычной, а затем государевой Порожской волости, был закопан. За прошедшие столетия память о нем стерлась, традиция исчезла. Конечно, данная интерпретация может рассматриваться как одна из возможных гипотез, тем не менее, автору настоящей заметки она предоставляется наиболее правдоподобной.